Подобный подход, когда всё и вся подвергается сомнениям, часто – надуманным, типичен для философии. Это едва ли не единственная область знания, где существует столь сильное расхождение во взглядах даже по поводу основополагающих вопросов или проблем, мнения по этим вопросам нередко полярны, а выводы – взаимоисключающи. Нужно, конечно, отдать должное пытливому и критическому уму мыслителей-философов, однако когда начинает подвергать деструктивным сомнениям самый что ни на есть очевидный и миллиарды (!) раз проверенный опыт людей, то такой подход не объясняет Природы, а только порождает массу казуистических и принципиально неразрешимых проблем. Например, если всерьез подвергается сомнению сам факт существования реального объекта (предмета, явления, мира) и считается, что этот объект существует только лишь в ощущениях (сознании) человека, а вовсе не на самом деле, и то лишь в виде его субъективного, сугубо личного и индивидуального восприятия, то тем самым мы лишаемся тех необходимых аксиом, основ нашего знания и мироощущения, без которых весь мир превращается в хаос. Квинтэссенция такого подхода может быть выражена известным афоризмом Сократа: “Я знаю, что ничего не знаю”. Парадокс этого афоризма в том, что он изначально содержит в себе взаимоисключающие выводы:
а) Если я что-то знаю, то, что я знаю, уже не есть ничто. (Знание не может равняться незнанию.)
б) Если я ничего не знаю, то я не могу знать и того, что не знаю ничего. (Незнание не может равняться знанию.)
Возвращаясь к теме зрительных образов, следует отметить, что эти типы образов, пожалуй, единственные, которые мы можем хорошо или плохо, но описать словами, причем достаточно понятно для других людей. Сравните: как поступают работники правоохранительных органов для розыска лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, если у них нет его фотографии? Они создают его словесный портрет, то есть образ, где будет описан тип его лица, цвет волос и глаз, рост, телосложение, особые приметы и все то, что им известно об этом человеке. Точно так же поступали и в не очень далеком прошлом, когда еще не была изобретена фотография и фоторобот, и все известные характеристики зрительных образов описывались словами. Любопытно, но в таком искусстве описания наши предки достигали впечатляющих результатов: преступников ловили, а украденных лошадей возвращали законным владельцам. Заметную роль в этом играли возможности языка, богатство слов, выражавших те или иные смысловые оттенки.
Что означает для нас редко употребительные сегодня слова “каурая”, “соловая”, “гнедая”? Теперь мало кто помнит значения этих слов, а ведь они удивительно точно описывали масти лошадей. Сравните точность передачи зрительного образа, выраженного всего одним (!) словом: “гнедая” – лошадь красновато-рыжей масти с черным (!) хвостом и гривой.” (Видимо, нужно понимать, что если бы хвост и грива были другого цвета, то и масть называлась бы иначе!)
Многие вещи, предметы имеют несколько близких по смыслу названий (синонимов) – это тоже облегчает задачу описания зрительных образов словами, через другие образы. Но совсем иначе обстоят дела, например, с вкусовыми или запаховыми образами. На что похож вкус чеснока? Словами этого объяснить нельзя. В лучшем случае можно сослаться на вкус черемши[62], но если человек никогда не ел ни чеснока, ни черемши, то вам никогда не объяснить ему вкус или запах чеснока словами. То же самое можно сказать и о слуховых образах . Это может показаться странным, но и сам цвет предметов мы не можем описать словами. Какого цвета сизое небо? Сизого цвета и есть . Нам в свое время показали этот цвет и сообщили его название. Цвет нельзя описать словами, но подобрать подходящий по цвету предмет – можно: цвет спелой сливы. И хотя в обиходе мы используем большое количество слов, передающих цвета или оттенки этих цветов, однако за этими словами всегда стоят какие-либо конкретные предметы соответствующего цвета: сиреневый цвет означает цвет цветков сирени, зеленый – цвет зелени, голубой – цвет неба, розовый – цвет розы, черный – цвет сажи, оранжевый – цвет спелого апельсина и так далее .[63]
Даже основные цвета (красный, желтый, синий, зеленый .) мы воспринимаем довольно условно, что называется, каждый на свой вкус, то есть – цвет. Соответственно, словесные описания двух людей по поводу цвета одного и того же предмета могут сильно расходиться в оценках. Например, в русском языке “синий” и “голубой” различаются по смыслу, а в английском – нет: оба цвета передаются одним словом “blue”. Сравните: большинство людей не различает оттенков черного цвета, хотя и могут визуально отличать такие незначительные нюансы. Опытные же специалисты, например, по фабричной окраске тканей, так же как и художники, различают до нескольких десятков (!) таких оттенков черного цвета, причем дают им соответствующие наименования: “насыщенный черный с зеленоватым отливом”, “ненасыщенный серовато-черный цвет” и так далее.
Другие материалы:
Роль темперамента в деятельности
В середине ХХ ст. интерес ученых и практиков к типам темперамента пробудился с новой силой, что позволило уточнить и расширить представления о влиянии темперамента на поведение и деятельность человека. Так, учеными школы Б.Ф. Теплова было ...
Исследование последствий воздействия массовой коммуникации
Вероятно, наиболее распространенным подходом к исследованию СМИ является изучение последствий воздействия массовой коммуникации. Беспокойство широкой общественности в отношении СМИ связано в основном именно с этими последствиями, характер ...
Сравнительный анализ психологических игр по Э.Берну
«Игра» - фиксированный и неосознаваемый стереотип поведения, включающий продолжительный ряд действий, содержащих слабость, ловушку, ответ, удар, расплату, вознаграждение. Каждое действие сопровождается определенными чувствами. Каждое дейс ...