Особенности нашего мышления

Материалы » Технология мышления » Особенности нашего мышления

Страница 3

Таким образом, вариант № 1 имеет под собой достаточное основание.

2. Вопросы задает наше интеллектуальное сознание и само же пытается на них ответить. Возможно ли такое? Вполне . Вспомните: “Поставь себя на его место, как бы ты поступил?” То есть такая “подстановка” вполне согласуется с нашим повседневным поведением. А некоторые представители отдельных профессий такими мнимыми перестановками в своем сознании занимаются довольно часто. Например, следователь умышленно пытается поставить себя на место преступника, чтобы легче понять его психологию и мотивы поведения – ему так проще понять и, возможно, предугадать действия преступника (его логику поведения, тактику или стратегию).

Но и здесь кроме принципиальных моментов возникают и “чисто технические”. Если интеллект в какой-то конкретный момент времени занят именно анализом условий задачи и формулированием соответствующего вопроса, то к кому тогда обращен вопрос? Крайне сомнительна версия, что интеллект способен расщепиться на две части – очень уж это похоже на обыкновенную шизофрению .

Гораздо более убедительно выглядит другая версия: вопросы не повисают в пустоте, а временно хранятся в оперативной памяти.[39] При таком небольшом допущении все становится на свои места: формулирует вопросы и отвечает на них интеллектуальное сознание, вопросы же и промежуточные ответы временно сохраняются в оперативной памяти. При этом роль базы данных играет наша долговременная память (полученные навыки, накопленные знания, банк стереотипов решений, поведения…)

3. Возможен и компромиссный (третий) вариант: сначала все идет по сценарию № 1, а в случае неуспеха – по “сценарию № 2. В целом, первый и третий варианты хорошо согласуются с настоящей теорией об эволюционном происхождении и преемственности сознания человека. Второй же вариант входит в противоречие с ней: он не отрицает прямо наличие процессов мышления на уровне эмоционального сознания, а как бы выносит их за скобки. Но тем самым разрушается общее звено в преемственности всех уровней сознания: от рефлексов – к эмоциям, а от них – к простым, и далее – к сложным мыслям. При таком допущении, что подсознание вообще не участвует в процессах мышления, нам никогда не объяснить, а тем более не обосновать появление интеллекта у человека. По этой причине следует отказаться от варианта № 2. (Для сравнения: работа глубинного сознания связана с обработкой (анализом) гигантского количества информации, поступающей от каждой клетки организма и принятии огромного количества решений на основе такого анализа. По большому счету, можно вполне обоснованно утверждать, что этот уровень сознания занят осознанием проблем и их решением на уровне физиологии организма, но этот уровень сознания является и прототипом эмоционального уровня сознания. Эмоциональный же уровень сознания в свою очередь является прототипом интеллекта. Такой подход позволяет сохранить преемственность между всеми уровнями сознания и избежать неразрешимых логических противоречий.)

Ввиду неоднородности нашего сознания более вероятным может оказаться третий, компромиссный вариант. В этом смысле показательны довольно типичные примеры поведения человека, когда он сталкивается с неожиданной проблемой. Если у телевизора вдруг пропал звук, то обычно первое, что делает хозяин – это стучит по нему кулаком! (Решение, явно принятое на уровне эмоционального сознания и являющееся устойчивым стереотипом поведения. Как ни странно, но такой “жесткий подход” иногда действительно помогает устранить неисправность: часть таких неполадок в работе телевизора связана с нарушением электрических контактов, которые от удара или тряски могут восстановиться.) При внезапном разъединении с абонентом, многие люди, если не большинство из них, начинают громко кричать в трубку: “Алло, алло!” или нажимать на рычаг телефонного аппарата. Хотя совершенно очевидно, что такие действия не смогут восстановить прерванную телефонную связь. При этом часто следует эмоциональная реакция, чрезвычайно похожая на “конструктивные предложения” в примере со стулом в темной комнате. И только потом, когда человек убедится в бесполезности своих действий по поводу замолчавшего телевизора или телефона, он начинает предпринимать гораздо более осмысленные и правильные решения – в дело вступает интеллект.

Нечто похожее можно наблюдать и у некоторых школьников, когда они выполняют домашние задания по математике. Вместо того, чтобы понять условие задачи и найти правильный способ ее решения (алгоритм или стереотип решения), ребенок нередко начинает изобретать мыслимые, немыслимые и совсем уж дурацкие (с точки зрения взрослых) способы таких решений. Эти способы обычно сводятся к случайному перебору вариантов типа: “прибавить к 250-ти кг. огурцов десять пустых ящиков, а потом, что получится, разделить на количество людей в школьной бригаде, работавшей на уборке овощей . При этом, если кто-либо из взрослых отклоняет такое решение задачи, то спустя три минуты нерадивый ученик приносит свой следующий “шедевр”: “отнять от 250-ти кг. огурцов 120 кг. моркови и умножить на два дня .” И только потратив немало времени на бездумный перебор вариантов решения задачи и убедившись, что сегодня ему не везет и задача таким способом “решаться не хочет” (в отличии от вчерашнего дня, когда с четвертой попытки он угадал правильное решение), он вздохнет и начнет думать над ней всерьез, пытаясь понять условие задачи, и что он все-таки должен сделать со всеми этими килограммами, ящиками и количеством людей в школьной бригаде, которые к тому же работали не один, а два дня .

Страницы: 1 2 3 4 5


Другие материалы:

Copyright © 2024 - All Rights Reserved - www.psychogood.ru